Гибель минометного расчета на боевой операции у к. Карамколь (уезд Андхой) 11 июля 1984 г.
Из воспоминаний Подтыкан Владимира Васильевича, в 1984 г. сержанта, наводчика миномета ММГ-2 «Шибирган»: Я, Подтыкан Владимир, был четвертым в расчете при разрыве миномета. Я один остался живой. Отделался лишь легким ранением. Я и Яровой были рядом, только он стоял во весь рост, а я на коленях. Яровой М. мой земляк с соседнего Межевского района. Начнем с того, почему так получилось. Нас в расчете 6 человек. По два человека с каждого расчета сняли тогда на охрану точки. Это было грубым нарушением. Так как каждый человек в расчете должен выполнять строго свои обязанности. Чтобы не создалось путаницы в действиях. Дальше - тогда в 1984 г. ввели новые облегченные минометы с заводским браком предохранителя от двойного заряжания. Брак какой. Дал трещину предохранитель во время стрельбы. Один кулачек открывался, а другой оставался закрытым. Чтобы зарядить, нужно было открывать руками. Мы подкручивали болтик отверткой на кулачке. Кулачек начинал работать, но после пары выстрелов снова ломался. Наша ошибка, что не доложили комбату. Не могу вспомнить его фамилию, он с усами был. Я потом слышал, что комбата за этот случай сняли. И перевели служить в Прибалтику. 11 июля вечером, уже темнело. Велся интенсивный обстрел Карамколя. По-моему это был второй или третий день операции. Получается, что Андхой у нас с тыла был. Кишлак тянулся слева направо. Мы обстреливали центр. Комбат сказал, что вечером сделаем артналет. Мы приготовили, оснастили 20 мин. Комбат отдавал приказы быстро. Мы немного не успевали за ним. Он кричал «натянуть шнуры», а мы только еще заряжали. Огонь, и я не успевал другой раз отбегать. Присаживался в двух метрах от ствола. Поправлял наводку и опять заряжал. Яровой М. открывал кулачки руками. Фактически мы вдвоем с ним стреляли. Комаричев - ком. расчета - дублировал команды комбата и вел записи. Люшин подготавливал мины. Стреляли в центр кишлака. Потом из-за спешки без команды бросили мину в ствол. Но в этот момент прекратили стрельбу. Минометы развернули вправо. Мы тогда уже хорошо измотались. И от усталости внимательность притупилась. Снова команда – «заряжай». Я взял мину и подбежал к миномету. Про первую мину забыли совсем. Но я до сих пор не пойму, Яровой должен был увидеть два закрытых кулачка. После выстрела всегда был открыт один. Он открывал один кулачек, но делал это двумя руками. Держал оба кулачка. Так и в этот раз было. Но он в спешке не обратил внимание. Я бросил мину. Она зашипела, выходил воздух из ствола. Немного прошла и как бы зависла в стволе. Удара об казенник я не услышал. Я Яровому сказал, что что-то не так. Он говорит, что это ствол нагрелся, расширился. Поэтому она быстро ушла. На обсуждение не было времени. Потом команда – «натянуть шнуры». Яровой взял шнур. Он стоял во весь рост. Я стал на колени слева от него в одном шаге. И закрыл пальцами уши. Команда – «огонь». Сильнейший взрыв и меня ослепило. Запекло в ухе и шее. Я посмотрел в верх и увидел огненный шар, который, как мне показалось, опускался на меня. Может это в глазах было после вспышки. Потом я отбежал назад. Оглянулся, кричал Люшин и звал на помощь. Я увидел - возле него загорелись мины. Точнее пучки с порохом на них. Мин было много, больше десятка. Пламя было большим, да еще и мины все были без колпачков. Все расчеты подбежали и начали засыпать мины землей. Когда потушили. Я увидел, как комбат схватился за голову обеими руками и наклонился. Потом увидел, как выносят убитого Ярового с позиции и Комаричева. Люшин был живой. Его понесли в палатку к фельдшерам. Теперь я понял, что произошло. Я тоже пошел в палатку. Люшин лежал на носилках на животе. Я с ним разговаривал, пока с него вытаскивали осколки. Раны были страшными. Пол ягодицы не было. Вся спина посечена осколками. Потом я пошел спать. Пролежал под Газ-66 всю ночь. Утром проснулся от шума винтов бортов. В борты грузили три трупа. Мне сказали, что Люшин умер ночью. Я вышел на позицию посмотрел на остатки от миномета. Куча железа. Розочка внизу ствола и все усыпано скобами, полосками от ствола. Ближе к обеду меня и еще двоих раненых на БТР-е вывезли в Андхой и в этот же день улетели в отряд в санчасть. В санчасти пробыл я неделю. Ранение было легким. Пробило осколком ушную раковину насквозь. Немного обожгло шею тротилом, и мелкие осколки залезли под кожу в правую руку. В санчасти меня навещал комбат несколько раз, спасибо ему. Потом после санчасти я пошел к п-ку Базалееву просился в ММГ. Он сказал – «Хватит с тебя. Ты в рубашке родился - в таких случаях один из тысячи в живых остается». Меня отправили в Чаршангу, а потом на 14-ю заставу, где я служил до конца.
Из книги Вертелко И.П. «Служил Советскому Союзу. Сокровенное». - М.: Граница, 1996, с. 220:
КАБУЛ - МОСКВА - БЕРЛИН
На войне, говорят, без смертей не бывает. Как любой человек я это понимаю, но примириться с гибелью товарищей ни тогда, в суровые годы Великой Отечественной, ни позже - в горах Афганистана, ни сейчас, наблюдая события в Таджикистане и Чечне, - не могу. Помню, в одной из операций, проводимых нашими пограничниками на севере Афганистана, произошло ЧП: разорвало миномет, погибли люди. Случай редкий: не сработал механизм, блокирующий ствол миномета от повторного заряжания. Минометчики вели беглый огонь, первая мина не ушла, а заряжающий уже опустил вторую. Взрыв. Жертвы. Мне пришлось отчитываться перед председателем КГБ Виктором Михайловичем Чебриковым. При этом он велел мне прихватить остаток минометного ствола, если таковой уцелел, предохранительный механизм, предупреждающий от повторного заряжания, и наставление по устройству и эксплуатации миномета. - И зачем этот металлолом тащить в Москву? - удивлялся кто-то из офицеров.- Что сможет прочесть председатель в этом железе? Однако мне распоряжение Чебрикова не показалось странным. Я вспомнил разговор, который состоялся между нами после одной из моих афганских командировок. Чуть дотронувшись до моих орденских планок, Чебриков неожиданно спросил: - Вы в Отечественную где воевали, Иван Петрович? Я ему так, мол, и так, в составе пятой гвардейской... А он мне: - Так и я - в пятой гвардейской! Правда, тут же выяснили, что я веду речь о танковой армии Ротмистрова, а он - об общевойсковой Жадова. Мне было интересно узнать, что в войну Виктор Михайлович командовал минометным взводом, а затем минометной ротой и батареей (я не оговорился, были у нас одно время минометные роты). В конце войны он уже водил в атаки стрелковый батальон. Поговорили, а такое ощущение, будто снова на фронте побывал. И когда Чебриков затребовал остатки разбитого орудия, я понял, что в нем по-прежнему живет тот молодой комбат-минометчик, душой болеющий и за жизнь людей, и за честь своего оружия. Переступил порог. Чебриков сразу: - Привезли? - Привез,- отвечаю. - Показывайте! Он даже в инструкцию и наставление лезть не стал. Только взглянул - и нахмурился: - Я считал, что такого даже теоретически не могло произойти, а тут сразу все видно - грубейший заводской брак. Царь Петр ломал ружья из негодной стали о спины нерадивых заводчиков, Сталин бракоделов жесточайше карал, а мы все равно не научились делать оружие на совесть. Вижу, вины пограничников тут нет. Но люди, люди погибли, и я сам чувствую себя виноватым. А по войскам - директиву, чтоб тысячу раз проверяли, прежде чем брать оружие в бой! Вот такой короткий вышел у нас с Чебриковым тогда разговор...
Фото из архивов сослуживцев: Лето 1984 г. Андхой - стоят (слева-направо): М. Яровой, А. Ткачук, А. Лепший, сидят: Ю. Люшин, В. Комаричев, А. Савельев (фото Аничкина Геннадия)
вместе сложены покореженные взрывом: "казенник", верхняя часть "трубы" с предохранителем от двойного заряжания и поворотный механизм "двунога"; рядом для сравнения, лежит целая "труба" (фото Бута Владимира)
Значит я был прав. Я так сам считал что это был заводской брак. Мне в санчасть приносили этот предохранитель три полковника. Дали мне его в руки и дали отвертку. Сказали - "Показывай где вы подкручивали отверткой болтик". Я показал, они переглянулись и сказали - "Все сходится". Видимо после этого предохранитель повезли в Москву. Все правильно написано, только я сделал ошибку писал где я дослуживал на 11 п.з. Это не правильно. Дослуживал я на 14 п.з.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
