Для людей, побывавших на войне, не важно какой - Великой Отечественной или в так называемых «горячих» точках, День защитника отечества - особый праздник. Свою историю об этом дне рассказывает участник боевых действий в Афганистане, полковник запаса Сергей Павлович Мищенко. «Мы возвращались из очередной засады. Прошли опасные участки, приближались к расположению базы царандоя (милиции). Здесь, как уже давно сложилось, должны спешиться бойцы батальона, действовавшие совместно с нами в засаде. О празднике никто не думал, ибо в суете боевой обстановки забываешь даже и день своего рождения. Мои бойцы дремали, отряд царандоя готовился к высадке, сидел на броне. Не обошлось и без казусов. На участке, где проходит газопровод, мы наткнулись на большую отару овец. Выпас скота в этих местах запрещен, так как под этим прикрытием можно заложить мину под газопровод, что раньше и делали бандиты. Подъезжаем к отаре. Чабан с независимым и гордым видом дает нам бумажку. Это обыкновенный тетрадный лист. Капитан - туран - Хаз Берды смотрит на нее, а потом вопросительно - на меня. Он хорошо говорил по-русски (учился в Ташкенте в военном училище), но читать не умел. Я читаю и хохочу - там написано: «Оцёго мужыка ны трогать. Командир танковой роты, капитан Жудро». И подпись. Николая Жудро я хорошо знал. Он со своей ротой охранял газоперекачивающий завод у кишлака Ходжа Гогедак - это рядом с базой батальона царандоя. Видимо, «жулик» подкармливал своих людей бараниной из этой отары. Еле сдерживая смех, я отдал «охранную грамоту» чабану. Сказал, что выпас разрешен только в дневное время. Ему это перевели, и он закивал головой. Понятно: где запрещен выпас - там трава хорошая. В это время погода в Афганистане слякотная, промозглая, но в тот день дождь не шел, хотя было пасмурно. Подъезжаем к расположению, Хаз Берды посмотрел на меня и загадочно улыбнулся. У базы построился весь батальон. Мы остановились - к чему это? Комбат, капитан Абдулло, чеканя шаг, подошел ко мне. Я невольно подтянул ремень, поправил форму. Переводчик сказал: «От имени командования и всего батальона мы поздравляем вас с Днем вашей Армии и просим всех позавтракать с нами». Отказ равен оскорблению, доложить начальству - получить разнос. Я построил своих солдат, на броне оставил только механиков и наводчиков (их потом покормили), ответил на приветствие, и все двинулись в столовую. Не буду описывать их пищеблок, скажу только, что запах там стоял как в кошаре. Но солдаты наши, привыкшие ко всему, уплетали плов и жареную на вертеле баранину за обе щеки. Абдулло, Хаз Берды и переводчик потихоньку под руку увели меня в другую комнату. Там было почище и уютней. Снова улыбаясь, Хаз Берды достал из-под стола целлофановый мешок с «вода-шашей» - по-нашему, виноградным самогоном. Выпили, закусили. Офицеры быстро захмелели, запели «Катюшу», полезли меня обнимать. А мне, хохлу, их 30-градусный самогон как слону дробина - «только по языку растеклось». Всем солдатам подарили авторучки. Мне Абдулло преподнес очки «хамелеон» и туалетный набор. Я тоже произнес речь, пожелал им скорейшей победы и построения нового общества. На этом распрощались. По приезде на базу в Шибирган я все-таки доложил обо всем нашему начальству. Но дальше особиста дело не пошло - был порядочным человеком. А через некоторое время он мне рассказал: «Я знал еще заранее о вашей встрече от ХАДовцев - все это было согласовано с командованием. Так что будь здоров». Прошли годы, но тот день я помню до сих пор. Живы ли те люди и где они в это тяжелое для Афганистана время?..
Полковник запаса Сергей Павлович Мищенко. Благовещенск.
Как офицеры пили помню,один раз Палыча грузили с оператором в машину еле в люк затолкнули, выходили на операцию.Оператор получал приказ от 101 за командира.
